27 ноября президент России Владимир Путин прилетел в Астану, где был тепло встречен президентом Казахстана Касым-Жомартом Токаевым. Только специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников обращает внимание на то, что государственный визит президента России проходил в то время, когда в Москве рубль стремительно падал к доллару, и в какой-то момент это стало интересовать всех присутствующих, похоже, не меньше, чем сами переговоры. Владимир Путин и Касым-Жомарт Токаев не считаются.
Касым-Жомарт Токаев встретил российского президента в Астане у трапа самолета, и что тут говорить: вряд ли могло быть иначе. Видно, что президент Казахстана не стесняется присутствия российского коллеги у себя в стране. То есть накануне вечером, когда мы прилетели в Астану, в городе видна была обильная иллюминация, и Астана казалась просто завешанной флагами в электронном исполнении от первого до последнего этажа отелей и правительственных зданий.
Затем господин Токаев предрешенно пересел в машину российского президента, они вместе доехали из аэропорта до государственной резиденции «Акорда», и это означало начало переговоров: в машине было, может быть, удобнее всего.
Переговоры в узком составе оказались поначалу условно узкими: присутствовали, кроме министра иностранных дел Сергея Лаврова, вице-премьер Александр Новак, министр экономического развития Максим Решетников, министр транспорта Роман Старовойт, глава РЖД Олег Белозеров…
Все они стремительно (для своих лет) перебегали по лестнице (лифт предсказуемо отдали президентам) на очень высокий (даже, можно сказать, высотный) третий этаж, а расслабленнее всех чувствовал себя помощник президента России Юрий Ушаков, который и до, и после успевал перекурить на улице и не проигнорировать журналистов. Так, его спрашивали, кто поедет на инаугурацию президента США.
Какие темы Сергей Лавров обсуждал в Казахстане в преддверии визита Владимира Путина
— Не предусматривается приглашение иностранных делегаций,— пожимал плечами Юрий Ушаков.— Кроме послов. А если кто-то говорит, что едет из Москвы на инаугурацию президента Соединенных Штатов, то он на самом деле едет не на саму инаугурацию, а на различные мероприятия, которые проводятся вокруг нее в большом количестве… Вроде известного Бала… А так, на саму инаугурацию вряд ли кто-нибудь из нас специально поедет. Пал Палыч Бородин поехал было однажды на инаугурацию президента США (Джорджа Буша-младшего.— А. К.), а попал, как известно, в другое место (в СИЗО после истории с ремонтом кремлевских покоев.— А. К.).
Между тем переговоры в узком составе, а точнее уже один на один, продолжались долго, а в соседнем помещении члены российской делегации ждали своей очереди или, может быть, даже участи.
Я спросил у главы ВТБ Андрея Костина:
— Насколько драматично то, что сегодня до сих пор происходит между долларом и рублем (произошел резкий скачок, к моменту разговора за доллар давали 114 рублей.— А. К.)?
— Драматично, да,— можно сказать, неожиданно согласился Андрей Костин.— Честно говоря, мы не ожидали. Прогнозировали некоторое ослабление, где-то до 100 рублей за доллар, причем к концу года, и не такое, конечно, как сегодня.
— А на завтра что прогнозируете? — интересовался я.
— Думаю, все-таки будет некоторый откат. Мне лично так кажется,— сообщил Андрей Костин.
— И какова вероятность отката? По сравнению с продолжением роста доллара, скажем?— А черт его знает,— сделал безошибочный прогноз глава ВТБ.— С ним ведь не угадаешь!
Под ним можно было понимать кого угодно.
Но все-таки Андрей Костин имел в виду, как выяснилось, непосредственно доллар.
— Но доллар был же и за 120 рублей,— вдруг начинал настаивать Андрей Костин.— Давайте подождем!
Видимо, пока не будет 140.
Тем временем журналисты пытались разговорить на ту же тему министров транспорта и здравоохранения. Господин Старовойт, когда его спрашивали, поднимутся ли теперь цены на билеты, держался хорошо и отвечал коротко и ясно:
— Надеюсь, что нет.
То есть он не говорил ведь, что не поднимутся.
Михаил Мурашко не скрывал раздражения:
— Вот вы все спрашиваете… Вы хотите, чтобы завтра все пошли покупать лекарства?!
Я видел, что очень хочет что-то добавить и Сергей Цивилев, министр энергетики. И он добавил:
— Вы, инженеры человеческих душ, должны же понимать свою ответственность! — вставил он наконец свои пять центов (а не пять, скорее, копеек) в разговор.
Инженеры человеческих душ делали вид, что понимают. Главное, чтобы все поняли и просто инженеры.
Надо сказать, что на самом деле многое сегодня решалось для главы «Росатома» Алексея Лихачева.
Население Казахстана на референдуме накануне высказалось за строительство на территории страны первой после многолетнего перерыва атомной электростанции. Алексей Лихачев рассчитывал, разумеется, что строить будет прежде всего «Росатом».
— Из хороших новостей,— рассказал он мне,— результаты референдума: 64, кажется, процента явка, 73% — за строительство АЭС. И особенно высок уровень поддержки в районах возможного размещения АЭС.
— Могло быть и наоборот,— предположил я.
— Могло, да,— согласился господин Лихачев.— И мы себя считаем в определенном смысле соучастниками этого решения, потому что многое сделали не только для разъяснения природы атомных технологий, но и чтобы показать, что это вообще такое и к чему приведет. Многие казахстанцы посетили и работающие станции в России, и строящуюся станцию в Турции. Есть еще одна хорошая новость: правительство Казахстана озвучило, что проект должен быть реализован в условиях широкой международной кооперации.
— Почему же это хорошая новость? — мне казалось, что как раз это не должно вызывать энтузиазма.
— Не буду скромничать и скажу, что только мы умеем собирать такие проекты в большие международные консорциумы,— признался господин Лихачев.— Последние 20 лет «Росатом» это делал: есть российский ядерный остров, турбинные залы с французской прошивкой, привлекается рабочая сила из Кореи…
Я понимал, что не из Северной.
Как Казахстан решил приобщиться к атому
— Из Индии тоже,— продолжал Алексей Лихачев.— Теперь, значит, надо выбрать ядерные технологии. Их, строго говоря, две: советская и американская. Американцы за границей давно не строят, у себя строят, я бы сказал, довольно сдержанно. Но главное, у американцев другие принципы взаимодействия.
— Какие же? — предчувствуя недоброе, уточнил я.
— Главное — подписание межправительственного соглашения, по которому у них полный контроль делящихся ядерных материалов и разрешительный характер на движение отработавшего ядерного топлива, на переработку, обогащение… Это, если так можно выразиться, ядерная колонизация,— констатировал Алексей Лихачев.
— А что, кооперация с французами и корейцами будет работать в сегодняшних условиях?
— Мы продолжаем сотрудничать и с теми, и с другими: тесно, активно.
Господин Лихачев очень рассчитывал, что сегодня он услышит от господина Токаева что-то обнадеживающее и конкретное на свой счет.
По информации “Ъ”, глава «Росатома» приезжал к президенту Казахстана десять дней назад и надеялся, очевидно, что не зря провел время.
Тем более что господин Путин, судя по всему, очень хочет реализовать этот проект: он надолго свяжет Россию и Казахстан какими надо узами.
Когда были подписаны все соглашения (а их оказалось немало) и сделаны итоговые заявления, про АЭС в Казахстане ничего сказано не было.
Очевидно, есть случаи, когда АЭС любят тишину.
