Все больше запутываясь в сетях многовекторности, Казахстан не может однозначно определиться, подобно обезьянке из известного анекдота, умен он или красив. И, подобно ей, готов разорваться. Пока замглавы администрации президента обещает Вашингтону выполнять антироссийские санкции, министр торговли и интеграции Казахстана Бахыт Султанов уверяет, что «Казахстан является приверженцем идей Евразийского экономического союза», а казахский посол в РФ заявляет, что «мы не присоединяемся к санкционному давлению на Российскую Федерацию и не предпримем шаги, которые могут противоречить духу нашего партнерства». Вот и пойми, чего на самом деле хочет партнер и союзник. Другой вопрос, что альтернативы ЕАЭС, по сути, у Казахстана и нет.
Будут ли на Марсе яблони цвести?
Оспаривать историю с географией – одно из любимых занятий постсоветских администраций. И ладно бы дело ограничивалось Украиной и Прибалтикой, на худой конец, Грузией, которые хотя бы территориально граничат с «цивилизованным миром», но ведь и Казахстан туда же. Аргументы сторонников срочного побега из ЕАЭС в связи с введением санкций против РФ своей поразительной наивностью очень напоминают евро-атлантическую риторику указанных обломков бывшего СССР, что совершенно не помешало им оказаться ярчайшими представителями периферийных экономик и наиболее бедными странами как Европы, так и бывшего Союза.
Примером может служить опус издания «Караван», где среди недостатков Евразийского союза приводится, в частности, торможение развития новых экономических связей со странами вне ЕАЭС, поскольку рынок сбыта будет гарантирован, потому нет смысла бороться за качество продукции. То-то Индия, Чили и Габон, не входящие в ЕАЭС, завалили Париж и Вашингтон своими автомобилями, компьютерами и колбасой.
А ларчик открывался просто, о чем открыто говорит автор: «Польша готова завалить казахстанские прилавки качественным текстилем, Чехия – добротной обувью, Польша – молочной продукцией, Венгрия и Болгария – вкусными овощными консервами». Вот ради этого все и затевается. Позвольте, а как же казахстанский кумыс и мясо, автомобили и пальто, продовольственная безопасность и индустриальное развитие? А чем плох гарантированный рынок сбыта? Любой первокурсник экономического факультета знает, что ради рынков сбыта начинаются войны. И не только дипломатические, но и самые настоящие, мировые. Но Казахстану, по мнению чикагских мальчиков, рынки не нужны, как и продукция собственного производства. Его всем необходимым Польша с Чехией завалят.
Другой излюбленный тезис «западников» – размер инвестиций из западных стран и объемы экспорта, уходящие туда же. С этим разберемся позже, а сейчас давайте просто взглянем на карту. А как казахстанская нефть и прочие ресурсы туда попадают? Как указывает известный казахстанский экономист П.Своик, «если сложить все то, что идет не в Россию, но через ее трубопроводную, железнодорожную и портовую инфраструктуру, получим объем сильно больше половины». Более того, «американские и европейские компании, утвердившиеся на наиболее богатых нефте-газопромыслах, завязаны либо на прямые поставки на Оренбургский ГПЗ, либо на уходящие в Россию нефтепроводы, прежде всего – на КТК».
Может, противники Евразийского союза готовы перенести Казахстан в Европу или Центральную Америку? А то и вовсе на Марс, чтобы Россия не мешала. Хотя в реальности все будет гораздо проще: в случае выхода из ЕАЭС Казахстан потеряет не только льготы по пошлинам, но и транзитные возможности через РФ на особых условиях.
Проторговавшиеся
Любое государство стремится, прежде всего, наращивать экспорт собственной продукции. На первый взгляд, главным потребителем казахстанских товаров является ЕС, на который приходится 40% экспорта. На Китай приходятся 16%, на Россию – 13%, на Турцию – 5% и на Корею – 3%. Но приглядимся внимательнее к структуре этого экспорта. 70% его объема приходится на нефть, 15% – на черные и цветные металлы, 4% – на химпродукцию и 2% – на зерно. Т.е., Казахстан экспортирует ресурсы и продукты самого низкого передела, которые и покупает Европа. В то же время, как признает сам министр торговли РК Султанов, «экспорт казахстанской обработанной продукции в ЕАЭС за период функционирования союза вырос на 64,3%. В целом, экспорт РК в страны ЕАЭС вырос на 55,1%». Доля обработанной продукции в казахстанском экспорте в страны союза составляет 58%. Иными словами, если кто-то и покупает казахстанские промышленные товары, продукты питания, одежду и автомобили, то это как раз партнеры по ЕАЭС.
Что же касается импорта, ситуация выглядит еще более впечатляющей. ЕАЭС обеспечивает 45% потребностей Казахстана в импортных товарах. Доля Китая – 20%, Евросоюза – 14%, Турции и США – 3%. Причем, по итогам 2021 г. Казахстан закупает у России промышленное и бытовое оборудование, включая сельскохозяйственные машины, погрузчики, бульдозеры, центрифуги, стиральные машины и т.д. (общая сумма — $1,3 млрд в 2020 году), минеральное топливо, включая кокс и нефтепродукты ($1,1 млрд), черные металлы ($0,9 млрд), средства наземного транспорта, в том числе легковые автомобили, кузова и автозапчасти ($0,9 млрд). А почему не у Европы и США, спросите вы? А потому что дешево и доступно, в отличие от венгерских консервов и американских комбайнов «Джон Дир».
Противники евразийской интеграции в качестве аргумента в пользу выхода из ЕАЭС апеллируют к отрицательному сальдо торговли Казахстана с Евразийским союзом. Действительно, по итогам 2021 г. отрицательное сальдо в торговле с партнерами по ЕАЭС составило $10,8 млрд, что является самым большим показателем в ЕАЭС. Но и здесь не все так однозначно. Экспорт Казахстана растет быстрее, чем импорт, т.е. на 34,9% и 25,4% соответственно. Кроме того, и экспорт в целом, за пределы Евразийского союза, увеличился в 2021 году на $52,7 млрд, что на 25,8% больше, чем в 2020 году. А импорт в мировом масштабе снизился на 6,2%. Отметим, что Казахстан стал единственным членом ЕАЭС, который сократил импорт из стран вне объединения. Таким образом, Казахстан, хотя и крайне медленно, перестраивает структуру своей внешней торговли и повышает свой экспортный потенциал.
Положительное сальдо внешней торговли по итогам 2021 г. в Казахстане составило $20,1 млрд. за счет профицита в торговле с Китаем, Италией, Нидерландами, Турцией, Узбекистаном, Францией, Кореей. Это, за исключением Узбекистана и Китая, нефть. В то же время, экспорт наземной техники, летательных аппаратов, муки, сахара и изделий из него, бензина снижается, что говорит о примитивизации структуры экспорта.
Естественно, «евроинтеграторы» будут утверждать, что подобные вещи происходят именно из-за членства Казахстана в «отсталом» ЕАЭС, а привлекая инвестиции и ориентируя свою торговлю на «передовые страны», государство выйдет на совершенно новый технологический уровень и «догонит и перегонит Америку». Правда, в реальном мире происходит все с точностью до наоборот.
Денежный дождь или денежный пылесос?
Казалось бы, огромное положительное сальдо внешней торговли и большие запасы нефти должны были сделать из Казахстана второй Катар. Но не тут-то было. В 2021 г., как утверждает экономист П.Своик, платежный баланс страны «ушел в минуса» на $5,7 млрд. за счет сальдо доходов инвесторов и кредиторов в размере $24,6 млрд. Проще говоря, инвесторы вывели из страны валюты больше, чем Казахстан получил от всего объема внешней торговли.
Причина проста. Структура собственности в нефтедобыче страны распределяется следующим образом. На месторождении Тенгиз на Каспии в рамках ТОО «Тенгизшевройл» национальный оператор «КазМунайГаз» имеет 20%, Chevron (США) – 50%, ExxonMobil (США) – 25%, СП «ЛукАрко» (США) – 5%. На месторождении Кашаган на Каспии в консорциуме North Caspian Operating Company N.V. (NCOC) национальный оператор «КазМунайГаз» имеет 16,88%, Eni (Италия) – 16,81%, ExxonMobil (США) – 16,81%, Shell (Великобритания) – 16,81%, Total (Франция) – 16,81%, CNPC (Китай) – 8,33%, Inpex (Япония) – 7,56%. И на месторождении Карачаганак в Западно-Казахстанской области в Karachaganak Petroleum Operating B.V.: национальный оператор «КазМунайГаз» имеет всего 10%, Eni (Италия) – 29,25%, Shell (Великобритания) – 29,25%, Chevron (США) – 18%.
Т.е., 74,5% казахстанского рынка нефтедобычи находится в руках зарубежных компаний. А поскольку доходы распределяются на основании договоров о разделе продукции, Казахстану остаются от нефтяного пирога лишь огрызки. Сумма накопленных прямых инвестиций на середину 2021 г. составляет: Нидерланды – $60,08 млрд; США – $39,49; Франция – $13,39; Япония – $5,91; Китай – $5,25; Россия – $4,83; Гонконг – $4,05; Великобритания – $2,99; Виргинские британские острова – $2,56; Германия – $1,00. Более 70% всех инвестиционных доходов, выкачанных из Казахстана за период 2009-2020 гг., пришлось на три страны – США, Нидерланды и Великобританию.
Сейчас Казахстан добивается заключения новых договоров с «инвесторами». Как заявил во время визита в Вашингтон 20 – 21 мая заместитель премьера РК Мухтар Тлеуберди, «были обсуждены перспективы нашего дальнейшего сотрудничества в различных секторах экономики. Особый интерес, естественно, вызывает развитие транспортных маршрутов, по которым мы экспортируем нашу нефть, экспортную продукцию». Ну-ну. А что это за «различные сектора» на самом деле?
За 9 мес. 2021 г., согласно данным платежного баланса Казахстана, валовые прямые инвестиции в экономику составили $18,75 млрд. Из них 9,08 млрд. (48,4%) пришлось на добывающую промышленность. В том числе 6,47 млрд. – на добычу нефти и природного газа (34,5% всех прямых иностранных инвестиций за указанный период). На втором месте – обрабатывающая промышленность – $3,58 млрд. долл. Это преимущественно вложения в металлургию и производство простых металлических изделий (без продукции машиностроения) – $2,97 млрд. долл. (почти 15,8 % всех прямых иностранных инвестиций за три квартала 2021 года). А вот инвестиции в отрасли с высокими технологиями мизерные. Так, в производство продукции машиностроения, включая транспортные средства, оптику и микроэлектронику за три квартала 2021 года пришло всего около $150 млн. долл., или 0,8% валовых прямых иностранных инвестиций.
А кто вкладывается в высокотехнологические отрасли Казахстана? Это хорошо видно на примерах автомобильной промышленности и производства сельхозтехники. Основными партнерами Казахстана являются Россия, Белоруссия, Корея, Китай. Договоренности с Германией и Италией в сфере производства сельхозтехники пока не реализованы, но погоды не сделают. А американский «Джон Дир» долгие годы отказывается производить в Казахстане комбайны, предпочитая продавать их втридорога, в т.ч. через Россию. Капиталистам конкуренты не нужны.
В то же время, как отметил во время недавней конференции «Казахстан и Россия. Актуальные направления сотрудничества в рамках ЕАЭС» Б. Султанов, «во взаимодействии с российскими партнерами в Казахстане реализовано 13 знаковых совместных проектов. Реализуются или находятся в проработке еще 20 крупных проектов почти на $4 млрд в ряде ключевых отраслей».
И структура инвестиций партнеров по ЕАЭС в Казахстане совсем другая. По данным на 1 августа 2021 года, в стране числилось 3,3 тыс. совместных предприятия с российским участием. Более 1,1 тыс. из них работают в сфере торговли, 370 компаний занимаются обрабатывающей промышленностью, 262 – строительством, 267 – научной деятельностью, 230 – оказывают услуги. Белорусские инвесторы участвуют в 110 отечественных проектах. В торговле работают 50 компаний, обрабатывающей промышленности – 10 компаний, в сфере информации и связи – 10 компаний, в сфере услуг – 10 компаний.
Безусловно, все зависит от того, каким граждане Казахстана видят свою страну в будущем: производителем автомобилей, комбайнов и космических спутников либо нефтяным придатком Европы, который даже консервы будет потреблять венгерские.
С кем не спать, а с кем дружить, все гадая…
В целом, ситуация в экономике Казахстана не так и плоха. Но во многом это зависит от сохранения статус-кво. Снова процитируем господина Султанова: «В сфере технического регулирования в рамках ЕАЭС предприниматели освобождены от выполнения дополнительных требований к безопасности продукции, проведения излишних процедур оценки соответствия. На сегодня достаточно получить сертификат соответствия в одной из стран ЕАЭС по единой форме, чтобы свободно торговать в четырех других странах ЕАЭС».
А что будет, если Казахстан это все потеряет? Как считает политолог Марат Шибутов, в случае выхода Казахстана из ЕАЭС «Нам "включают" совсем другие тарифы на перевозку грузов по территории России. А у нас примерно 70-80% экспорта идет как раз таки через РФ и примерно столько же импорта. Плюс не надо забывать, что мы активно пользуемся трубопроводными системами и портами северного соседа». Кроме того, в стране подорожает интернет, «на наши товары вырастут импортные пошлины, что приведет к резкому – в 2-3 раза – сокращению экспорта в РФ, который сейчас оценивается примерно в $4-5 млрд». Собственно, понятно, что из-за роста транспортных расходов или вообще остановки транзита, бледный вид будет иметь и торговля с Европой.
В то же время, в связи с введением санкций в отношении России и Белоруссии для Казахстана открываются дополнительные выгоды. И речь не только о росте стоимости энергоресурсов, которые продает Казахстан. Во всех странах ЕАЭС не запрещается регистрация или перерегистрация зарубежных и совместных компаний/предприятий, вынужденных временно остановить бизнес в России из-за ужесточающихся антироссийских санкций. Это позволяет этим бизнес-структурам реэкспортировать в Россию свои товары, инвестиции и услуги через страны-партнеры РФ по Союзу. За счет таких возможностей, по имеющимся оценкам (середина апреля), полностью или частично свои позиции в России сохраняют до 60% зарубежных компаний, включая СП, приостановившие «прямой» бизнес в РФ.
Одновременно в Казахстан релоцируется и российский бизнес. По данным ФСБ России, в Казахстан выехало 204 947 граждан РФ. Это не только IT-специалисты и транспортные компании России и Белоруссии, но и производства. Примером может служить «переезд» в Казахстан производства мотоциклов «Урал».
Невозможно сбросить со счетов и геополитические реалии. Это касается не только отношений Казахстана со странами ЕАЭС и ОДКБ, но и с Китаем, который явно не будет в восторге от возникновения на своих границах прозападного государства, союзника НАТО, объявившего Китай своим военным противником. Но это уже совсем другая история.
