10-11 ноября Самарканде под девизом «Türk Medeniyeti için Yeni Dönem: Ortak Kalkınma ve Refaha Doğru» («Новая эра турецкой цивилизации: на пути к общему развитию и процветанию») прошло очередное заседание Организации тюркских государств с участием президентов Узбекистана, Турции, Азербайджана, Казахстана, Киргизии. Лидеры Туркменистана и Венгрии присутствовали на встрече в качестве наблюдателей. Как напоминает издание Daily Sabah, в центре внимания участников встречи – «вопросы экономического сотрудничества и актуальной международной повестки дня… Эрдоган уже несколько лет добивается более тесных культурных, языковых и религиозных связей с несколькими бывшими советскими странами на Кавказе и в Центральной Азии. Это третья поездка Эрдогана в регион менее чем за два месяца».
Выступая на форуме, в ходе которого председательство в тюркском интеграционном объединении перешло от Турции к Узбекистану, турецкий президент обратился к глобальным и региональным проблемам, не забыв, как водится, об интересах своей страны: «Мы переживаем сложный период, который несёт как возможности, так и риски для наших стран. В этот период стало более важным укреплять наше сотрудничество, солидарность и гармонию во всех областях… С 2014 года Турция является страной, принимающей самое большое количество беженцев в мире. Мы считаем, что было бы полезно расширить сотрудничество в области предотвращения и регулирования нелегальной миграции. В этом плане целесообразно разработать общую концепцию безопасности и продолжить заседания секретарей Совета безопасности». В принятой по итогам встречи Самаркандской декларации содержатся поручения продолжить регулярные совещания глав Советов национальной безопасности государств – участников «ОТГ», а также консультации по безопасности на регулярной основе между правительствами и государственными органами государств-членов для обеспечения тесной координации и сотрудничества по вопросам безопасности, представляющим взаимный интерес.
«Преобразуя наш совет в организацию, мы также заложили фундамент уникальной и эффективной структуры. Документ «Тюркское видение 2040», который мы приняли в Стамбуле, формирует основу нашего сотрудничества. Мы стремимся закрепить наше сотрудничество в таких областях, как политика, безопасность, торговля, таможня, транспорт, энергетика, здравоохранение, информатика, образование, молодежь и спорт… Было бы выгодно внедрить Турецкий инвестиционный фонд как можно скорее. Я считаю, что финансовые возможности, предоставляемые фондом, укрепят наше сотрудничество и ускорят нашу деятельность», – продолжил хозяин Ак-Сарая. Такой инвестиционный фонд размером в полмиллиарда долларов в ходе ташкентского саммита действительно был учрежден. Возможно, новоиспечённый фонд призван укрепить экономическое и инвестиционное сотрудничество в рамках «ОТГ», торговля между участниками которой, как сообщил Ш. Мирзиёев, не превышает 4 % их совокупного внешнеторгового оборота.
Что же касается остальных направлений сотрудничества на пути превращения «ОТГ» в полноценный военно-политический блок, включая формирование так называемых «тюркских сил быстрого реагирования», то вопросов здесь пока также явно больше, чем готовых решений, предполагающих передачу части национального суверенитета «старшему брату». Видимо, именно поэтому в Самарканде удалось согласовать лишь создание наднациональной структуры, призванной реагировать на природные катаклизмы и стихийные бедствия. Правда, здесь надо оговориться, что многие «тюркские» профессиональные, отраслевые и иные организации с большей или меньшей эффективностью функционируют многие годы. В немалой степени это обусловлено турецкой «мягкой силой», рассчитанной на дальнюю перспективу. Помимо разговоров о создании «общетюркского» алфавита, Эрдоган напомнил о планируемых на 2024 год в Казахстане пятых Всемирных играх коечников, для которых он предложил создать Постоянный комитет под эгидой «ОТГ».
Впрочем, по более принципиальным вопросам подспудные разногласия сохраняются, что может сказаться на эффективности деятельности «тюркского» интеграционного объединения в дальнейшем. Так, многие наблюдатели обратили внимание на пункт 7 Самаркандской декларации, в котором подписанты «рассматривают турецких киприотов как часть Тюркского мира и приветствуют статус ТРСК как наблюдателя ОТГ». Между тем, согласно статье 16 Нахичеванского соглашения о создании Совета сотрудничества тюркоязычных государств (переименованного в 2021 году в ОТГ), «статус наблюдателя при ССТГ может предоставляться государствам, международным организациям и международным форумам». Так как «Турецкая Республика Северного Кипра» явно не является ни вторым, ни третьим, из вышеизложенного можно было бы сделать сенсационный вывод: примеру Турции, признавшей созданное ею же марионеточное квази-государственное образование после вторжение на Кипр в 1974 году, последовали все остальные участники «ОТГ». Очевидно, именно таким образом хотели бы представить дело провозвестники «единого тюркского мира»: о принятии «ТРСК» наблюдателем в «ОТГ» заявил министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, поздравил турок-киприотов и глава Управления по коммуникациям Президента Турции Фахреттин Алтун.
Впрочем, разъяснение из Ак-Орды подоспело весьма оперативно: «От СМИ поступают вопросы относительно сделанного на сегодняшнем саммите Организации тюркских государств в Самарканде заявления президента о поддержке территориальной целостности всех государств и соблюдении устава ООН. В связи с этим хотел бы отметить, что данное заявление глава государства сделал в связи с настоятельной просьбой предоставить Турецкой Республике Северного Кипра статус наблюдателя в Организации тюркских государств. Казахстан, как неоднократно говорил наш президент, последовательно придерживается устава ООН и ключевых принципов международного права», – написал в соцсетях пресс-секретарь Токаева Руслан Желдибай. «По итогам саммита никакого отдельного решения по Северному Кипру не подписывалось. Узбекистан строго руководствуется нормами международного права, в особенности в вопросах суверенитета, независимости и территориальной целостности государства. О признании Северного Кипра в качестве независимого государства речи быть не может», – сказал, в свою очередь, министр иностранных дел Узбекистана Владимир Норов. Как пишет Телеграм-канал «Восточное ревю с Александром Князевым», турецкая сторона заблаговременно «зондировала вопрос присоединения к «ОТГ» на правах наблюдателей разного рода тюркских образований, не имеющих своего международного представительства» с последующим созданием при ней некоего подобия «ассамблеи тюркских народов, не имеющих международного представительства», «подразумевая туркоманов Сирии, азербайджанцев Ирана и далее всех тюрок России, Китая, гагаузов Молдавии. Если “кипрский вопрос” обсуждался прямо во время предварительных визитов генсека «ОТГ» Багдата Амреева по столицам и был озвучен открыто прямо на саммите, то про “ассамблею непредставленных” говорили в кулуарах, обкатывали в частных беседах с дипломатами. Первыми выстрелить этой идеей должны были азербайджанцы в связи с осложнениями в их отношениях с Ираном и попытками раскачать тему прав азербайджанцев там. Потом при поддержке Турции должно было произойти формирование правовых основ такой “ассамблеи” при «ОТГ» с перспективой вхождения в сам «ОТГ» на правах наблюдателей, как минимум».
Ранее, в июне в «ТРСК» крепил связи председатель «Туркменского флота Ирака» Хасан Туран, в начале октября штаб-квартиру этого «фронта» в Эрбиле посетил глава турецкой разведки MIT Хакан Фидан. В августе с «президентом ТРСК» Эрсином Татаром в турецкой Конье встречался Ильхам Алиев. 1 ноября М. Чавушоглу принял в Анкаре делегацию запрещённого в России «меджлиса крымско-татарского народа», пообещав и далее «поддерживать независимость и территориальную целостность Украины и защищать права турок-крымских татар». Надо полагать, не только эти, но и многие другие «борцы за свободу» различных тюркских меньшинств на просторах Евразии опекаются турецкими спецслужбами не менее плотно.
Скорее всего, чёткая и недвусмысленная реакция Астаны, Ташкента, а также Брюсселя (не говоря об Афинах) до поры до времени отодвинут практическое обсуждение потенциально весьма взрывоопасной идеи. Однако можно не сомневаться в том, что предприимчивой и изобретательной турецкой дипломатией при благоприятном стечении обстоятельств различные варианты на тему «организации непредставленных тюркских народов» будут и далее вбрасываться в кулуарный и в публичный дискурс.
С учётом же крайне расширительного толкования наследниками османов понятия «тюркский мир», она может использоваться в качестве инструмента политического давления, в том числе – в зависимости от конъюнктуры момента. Например, в случае успеха на июньских (2023 года) выборах в Турции прозападной оппозиции краплёная карта «непредставленных турецких народов» может стать немаловажным фактором обострения весьма непростых и при действующем президенте российско-турецких отношений…
