«Для нашего поколения и более старшего правилом приличия и хорошего тона является чтение классиков, тех же Антона Чехова, Федора Достоевского, Льва Толстого. Но кто сегодня их вспоминает? Есть ли такие глыбы сегодня в литературе, которые могут быть востребованы новым поколением? Есть ли на постсоветском пространстве такие писатели, которые могут сказать что-то сакральное, новое, то, что мы все будем читать, гоняться за книгами?», – сказала профессор Казахстанско-Немецкого университета, сотрудник представительства Фонда им. Розы Люксембург в Центральной Азии Ирина Черных, выступая на заседании экспертного клуба на тему «Литература в постсоветском контексте: поиски и вызовы».
StanRadar.com приводит выдержку из выступления эксперта:
«Сегодня в принципе говорить о наличии единого литературного евразийского пространства практически не приходится. Мы теряем пространство, заложенное еще в рамках СССР, когда люди действительно оперировали едиными литературными образами.
Они читали одну и ту же классику, программы в школах были одинаковыми. И действительно возникали единые смыслы. Но прошло 30 лет, растут новые поколения.
Я думаю, что, например, если спросить современных россиян о каких-то сакральных известных именах среди представителей литературы стран Центральной Азии, то это, пожалуй, будет Абай. Чингиз Айтмaтов сохраняет до сих пор свою актуальность, так как большое количество людей знают его имя, его романы и повести, понимают, о чем он говорит.
Есть ли такие современные российские писатели, которые на слуху у казахстанцев? Сложно сказать. Может быть, Виктор Пелевин, Захар Прилепин. И то, насколько они известны казахоязычной части населения – это большой вопрос.
Обсуждаемая тема интересна еще и тем, что замеров читабельности тех или иных писателей и поэтов в Казахстане и на постсоветском пространстве не проводилось.
Я помню только один социологический опрос, который проводил казахстанский Институт политических решений (ИПР) в бытность своего существования. Несколько лет назад по замерам ИПР, больше половины казахстанцев вообще книг не читали. Те, кто говорил о чтении, указывали 5 книг в год.
Востребованность литературных жанров была такова – в основном это деловая литература, психология, а на последних местах стояли фантастика, русская литература, детские книги и поэзия. Наиболее популярны были детективы, исторические книги, любовные романы.
Я нашла данные одной из казахстанских книжных сетей. У них на первых местах литература, связанная с бытовой психологией, книги, написанные теми или иными светскими дивами.
С моей точки зрения, это изменение вкусовых предпочтений, желтые мотивы и напевы, литература низкого уровня свидетельствует о достаточно плохом вкусе.
Почему так происходит и надо ли бояться изменения литературного пространства? Какие факторы на это влияют?
Люди сейчас находятся в огромном потоке информации, и даже если каждый из нас сейчас задастся вопросом, а прочитал ли я что-то из художественной литературы, то придется признаться, что нет, поскольку главным образом ориентируешься на профессиональную литературу и потребляешь большой массив информации, связанный с текущими событиями.
Здесь еще можно говорить об изменении каких-то поколенческих установок, вкусов, форматов потребления информации. Психологи говорят, что современная молодежь – это не читающая, а больше смотрящая, имеющая клиповое мышление, воспринимающая информацию абсолютно иначе, чем мы. Если молодежь сегодня и потребляет книги, то их не читает, а слушает.
Для нашего поколения и более старшего правилом приличия и хорошего тона является чтение классиков, тех же Антона Чехова, Федора Достоевского, Льва Толстого.
Но кто сегодня их вспоминает? Есть ли такие глыбы сегодня в литературе, которые могут быть востребованы новым поколением? Есть ли на постсоветском пространстве такие писатели, которые могут сказать что-то сакральное, новое, то, что мы все будем читать, гоняться за книгами.
Так в свое время раскрутился бразильский прозаик и поэт Пауло Коэльо, и переведен был на множество языков. Хотя он писал об очень простых вещах, но в определенной степени стал культовым писателем.
Может ли сегодня в Казахстане или в России появиться такого уровня человек, который заинтересует своими произведениями огромное количество населения? И что такого он должен нам всем сказать, чтобы интересно было его читать? Евгений Евтушенко писал: «поэт в России – больше, чем поэт». Можем ли мы сейчас быть уверенным в том, что современный поэт скажет нечто, и мы пойдем за ним?
Изменение социального пространства, демографической, языковой, этнической карты с распадом СССР соответственно поменяли пространство литературное. Создать новое единое пространство практически невозможно. В каждой стране свои проблемы. Насколько интересно читать мне о России, а россиянам о Казахстане – это тоже большой вопрос».
Заседание экспертного клуба было организовано ОФ «Мир Евразии». Материал предоставлен организаторами.
